Поместье

Деревня была довольно велика. Посреди нее виднелся деревянный дом с мезонином, красной крышей и темно-серыми или, лучше, дикими стенами, — дом вроде тех, как у нас строят для военных поселений и немецких колонистов. Описание дома уже наталкивает на мысль о безвкусице и приземленности хозяина.
Было заметно, что при постройке дома зодчий беспрестанно боролся со вкусом хозяина. Зодчий был педант и хотел симметрии, хозяин — удобства, и поэтому велел заколотить все окна на одной стороне дома и убрать одну из четырех колонн. Об эстетике помещик не заботился, его куда больше интересовала устойчивость и надежность. Он хлопотал много о прочности. На конюшни, сараи и кухни были употреблены полновесные и толстые бревна, определенные на вековое стояние, даже колодец был из такого дуба, который идет только на корабли и мельницы. Все было упористо, без пошатки, в каком-то крепком и неуклюжем порядке. Все в поместье напоминало внешность и характер хозяина, точно такое же крепкое, прочное, как сам Собакевич.
Заколоченные окна, забор, больше напоминавший решетку, создают впечатление, что Собакевич намеренно закрылся от общества. Собакевич решительно отталкивает от себя весь мир и не желает покидать собственное поместье.
И действительно, нет человека, о котором Собакевич бы отозвался хорошо, исключением можно, пожалуй, считать Чичикова, так блистательно умевшего втираться в доверие.